• Перевод на русский язык: Роланд Раики

Интервьюер: Наргиза Арджеванидзе

Центр социальной справедливости представляет интервью с историком и политологом Стивеном Джонсом. Он является исследователем бывшего Советского Союза и посткоммунистических обществ Восточной Европы и на протяжении десятилетий изучает тематику Грузии, России и в целом Южного Кавказа. С 2021 года профессор Джонс руководит программой картвелологии в Центре Дэвиса Гарвардского университета. Он является автором книг: «Социализм в грузинских красках: европейский путь к социал-демократии (1883-1917)», «Грузия: политическая история после провозглашения независимости» и редактором книг: «Грузия: от автократии к демократии», «Война и революция на Кавказе: Грузия в огне», «Рождение современной Грузии: Первая грузинская республика и ее наследие».

Это интервью мы записали в рамках организованного нами цикла бесед «Политический кризис в Грузии и пути выхода», где мы беседуем о текущих процессах в Грузии и существующем политическом кризисе с иностранными исследователями, которые глубоко изучают контекст нашей страны и региона. Вопросы касаются, с одной стороны, текущих напряжений на пути евроинтеграции страны, поэтапного разворота внешней политики страны и рисков и угроз открытого противостояния властей с Западом, с другой стороны, молодых людей, находящихся в авангарде непрекращающихся социальных протестов в стране, причин и значения их активизации. В ходе интервью наши вопросы также подразумевают поиск путей выхода из политического кризиса и сбор мнений исследователей и экспертов по этим вопросам.

– Как вы думаете, какие геополитические факторы привели к текущему кризису в Грузии, и каковы могут быть его геополитические последствия?

В Грузии всегда была сложная геополитическая ситуация, так как она является небольшой страной, расположенной между двумя империями. Те вызовы, с которыми страна сталкивается в настоящее время с точки зрения международной политики, не являются чем-то новым. Грузия всегда была стратегически важной страной благодаря своему расположению – между Центральной Азией и Европой, Китаем и Европой или Россией и Ближним Востоком. Торговые маршруты и армии, которые проходили через территорию Грузии, имели большое значение как для её истории, так и для формирования её как многонационального государства.

Россия не всегда была доминирующей региональной силой на Южном Кавказе. На самом деле, она является последней и относительно новой империей – в российской или советской форме, которая проявляла интерес к Грузии. Ранее здесь доминировали римляне, арабы, Сефевиды, византийцы, османы и другие. Исторически Грузия дольше была частью Ближнего Востока, чем находилась в сфере влияния России. Россия, как и другие империи, утрачивает контроль над Южным Кавказом. После событий 1840-50-х годов (противостояния с Шамилем и мюридами) и Гражданской войны 1918–21 годов Россия ещё никогда не была столь слабой на Кавказе, как сегодня. Сейчас ведущей силой в регионе является Турция, Армения меняет курс в сторону Европейского союза, а Китай усиливает своё экономическое влияние и развивает срединный коридор через Кахети и Имерети. То, что происходит сегодня на Южном Кавказе, уже нельзя рассматривать исключительно как российский вопрос.

Положение Путина далеко не завидное – он никогда не одержит победу в Украине (если Запад не отступит). Российская экономика слабеет в глобальном масштабе, а страну покидают самые умные и талантливые россияне. Сейчас Китай является главным партнером России, тогда как НАТО приобрело двух новых членов. Война против Украины изменила архитектуру безопасности в Черноморском регионе. Черноморский военно-морской флот России практически исчез, а планы по обеспечению безопасности Черноморского флота в Очамчире – это скорее плод воображения. У России все еще остаются сильные рычаги влияния на Южном Кавказе (Абхазия и Южная Осетия), но регион начинает освобождаться от двухсотлетнего имперского контроля. Война в Нагорном Карабахе близка к завершению, а мирное соглашение между Азербайджаном и Арменией может быть достигнуто в скором времени, что увеличит возможности для регионального сотрудничества. Отсутствие сотрудничества между тремя государствами Южного Кавказа всегда оставляло возможность для внешнего вмешательства. Это проявилось в 1918–21 годах, когда Советская Россия поочередно захватила независимые Азербайджан, Армению и Грузию. Однако сегодня экономические стимулы для сотрудничества между этими тремя государствами становятся все более значительными, несмотря на то, что антизападное правительство Грузии пытается замедлить интеграцию с Европейским союзом.

Возвращаясь к вашему вопросу, дело касается не только геополитики. Это также связано с многолетними стремлениями грузин стать частью Европы, которые зародились еще в середине XIX века. Изначально эту роль играла Россия как «европейская» сила, особенно на фоне мусульманских соседей Грузии на юге. Русский язык, обычаи и статус великой державы оказали сильное влияние на культурное развитие Грузии в XIX и XX веках. Однако это влияние исчезло за последние три десятилетия, и его возвращение маловероятно. В настоящее время Россия является союзником антизападных сил, таких как Китай, Северная Корея, Иран и Сирия. Внутренняя и внешняя политика России показала грузинам, особенно молодому поколению, что это не просто геополитический выбор, но также культурный и цивилизационный.

Несмотря на то, что Грузия получила глобальное признание благодаря своей мягкой силе (спорт, музыка, кухня), она остается небольшим государством, которое вынуждено приспосабливаться к глобальным силам, находящимся вне её контроля. Нынешнее правительство фактически отказалось от тех ресурсов, которые позволяли Грузии, как малому государству, оказывать влияние на международное сообщество. Оно разрушило выгодные отношения страны с Европейским союзом и Соединенными Штатами, которые придавали Грузии доверие на международных встречах и форумах с западными странами.

Кроме того, Грузия утратила союзников, которые в 2008 году оказали ей решающую помощь и поддерживали её в обеспечении коллективной защиты в моменты угрозы. Примером могут служить Польша, Украина и страны Балтии. Сегодня голос Грузии за рубежом звучит гораздо тише, и то, что произойдет в Украине или на выборах в США в ноябре, окажет драматическое влияние на её будущее. Без дальнейшей европейской интеграции Грузия станет значительно более уязвимой перед манипуляциями России.

− И все же, как можно объяснить это геополитическое изменение, которое за последний год/месяцы, особенно с учетом новых законодательных инициатив, происходит довольно ускоренными темпами?

Да, это интересный феномен. Цель евроинтеграции отражена в Конституции Грузии. Конституционное изменение (статья 78) было принято «Грузинской мечтой» еще в 2018 году. Нынешняя позиция «Грузинской мечты» против Европейского Союза свидетельствует об эволюции той политической коалиции, которая в 2012 году действительно стремилась к сближению с Европой. После того как она избавилась от своих союзников, таких как, например, Свободные демократы и Республиканцы, «Грузинская мечта» явно сместилась вправо. «Грузинскую мечту» объединяет эта новая консервативная идеология, и если бы не эта идеология, партия, учитывая биографии ее нынешних членов, обязательно бы распалась. «Грузинская мечта» ищет европейского союзника, но весьма специфического. Ее видение соответствует видению нелиберальной Европы. «Грузинская мечта» присоединилась к старой европейской традиции правого популизма и объединилась с такими европейскими лидерами, как Виктор Орбан, Роберт Фицо, Марин Ле Пен и Джорджия Мелони. Они тоже представляют Европу, но это закрытая, нетолерантная Европа, основанная на сохранении самопровозглашенного цивилизационного превосходства в западном христианстве. История Европы, когда дело касается терпимости к меньшинствам или аутсайдерам, не является завидной. Мы думали, что избавились от ранней версии Европы времен Второй мировой войны. Мы считали, что европейское общество, которое впоследствии сформировалось в Европейский Союз, представляло собой новое направление сотрудничества, терпимости, консенсуса, открытости и мирной внешней политики. Европейский Союз обладал всеми характеристиками современной демократии — свободой выражения, партийным плюрализмом, свободными и справедливыми выборами и гражданским равенством.

«Грузинская мечта» идеологически выступает против Европы такого типа. Либерализм Евросоюза опасен для «Грузинской мечты». Он ставит под сомнение её непрозрачную и тайную систему правления, а октябрьские выборы станут предметом публичного и международного наблюдения. Нормы Евросоюза обеспечивают устойчивость форм противодействия власти, будь то гражданское общество, независимая судебная система, свободная пресса, автономные университеты, самоуправляющиеся города или профсоюзы. К сожалению, политические партии Грузии являются ненадежным источником противодействия власти. Они разобщены, а президент, несмотря на свою сильную проевропейскую позицию, политически очень слаба. Таким образом, кто может противостоять этому правительству? В значительной степени это организации гражданского общества, финансируемые европейскими фондами и грантами. Именно в этом контексте появилась инициатива о введении закона о так называемых «иностранных агентах» (о прозрачности иностранного влияния).

– Грузинское общество проявляет глубокое недоверие к политическим партиям – как к правящей, так и к оппозиционным. Многие грузины считают, что ни одна из партий их не представляет. Оппозиция достаточно слаба и не способна эффективно противостоять правящей силе, которая сконцентрировала в своих руках экономическую и политическую власть. Учитывая постоянную поляризацию общества и глубокое недоверие к политической оппозиции, каким может быть выход из существующего кризиса?

Начнем с вопроса доверия. Это не новость. Граждане Грузии, учитывая опыт авторитарных правительств и недостаток представительства в демократических институтах, всегда выражали недоверие к власти. Это была логичная и здоровая позиция в советский период. Но если вы собираетесь строить стабильное демократическое государство, доверие является его основой. Недоверие также является частью демократии, но без базовой веры в добросовестность собственного правительства — доверие к государственным институтам, согражданам и эффективности гражданского участия уменьшится. Гражданскую активность заменит общественный цинизм, вызванный открытым влиянием лиц и групп, обладающих властью. В опросе, проведенном IRI в прошлом году, около 60 процентов граждан Грузии заявили, что ни одна партия их не представляет. Это серьезный вызов для любой демократии и указывает на значительный дефицит доверия. Именно в такие моменты демократии начинают терпеть неудачи, и появляются демагоги, обещающие народу спасение. Но что это за демократия? В Грузии демократическая парламентская система; ее характеристикой является избирательная система, которая каждые четыре года представляет представителей партий в парламенте. Но является ли это демократией, которая работает для грузин? За последние три десятилетия в Конституцию и избирательное законодательство было внесено множество изменений, целью которых было совершенствование управления. Насколько мне известно, не существует такого избирательного закона, который оставался бы неизменным от выборов к выборам, что сбивает с толку избирателей. Для того чтобы демократия в Грузии была эффективной, она должна выходить за рамки выборов и политических партий. Я считаю, что политическая система Грузии должна быть фундаментально пересмотрена, чтобы правительство стало более подотчетным и сохранилась всеобщая поддержка демократических институтов.

Грузии нужна открытая демократия, которая обеспечит многосторонние и прозрачные механизмы контроля исполнительной власти, так как ни парламент, ни оппозиция не являются представительными органами. Должны существовать институты, которые поддерживают всеобщее доверие и участие между выборами. Ходить на выборы раз в четыре года и голосовать за партию недостаточно. Существует множество способов сделать это. Помимо партий и парламентов, существуют различные структуры и методы для обеспечения подотчетности и народной власти. В 1918-1921 годах, в период Первой республики, Грузия была пионером в этом отношении. Правительство Грузии, вдохновленное идеями Руссо и Маркса, а также имеющее опыт Гурийской республики 1905 года, утверждало, что парламент представляет, в лучшем случае, лишь малую часть народа. Согласно Конституции 1921 года новое государство называлось Демократической Республикой Грузия. Ноэ Жордания и его коллеги утверждали, что для функционирующей демократии одного парламента недостаточно. Следующим шагом было создание самоуправляющихся институтов на местном и региональном уровнях, выборных судей, судов присяжных, кооперативов, народных университетов и референдумов. Их целью было участие граждан на низовом уровне (grassroots). Этот эксперимент завершился в феврале 1921 года с приходом Красной армии.

Но этот прецедент существует, и грузины не должны его забывать. Им следует помнить и размышлять о том, чего пытались достичь лидеры Первой Республики, какова была их философия и практика. Другие страны, такие как Бразилия, Исландия и Франция, также пытались вовлекать общество в политический процесс с использованием новых подходов. Необходим гораздо более глубокий анализ того, что на самом деле означает грузинская демократия и как она работает (или не работает).

— В истории независимой Грузии мы впервые становимся свидетелями масштабных демонстраций, где молодёжь является ведущей силой протеста. Массовая мобилизация молодёжи в 2023 и 2024 годах представляет собой совершенно новый феномен в истории сопротивления Грузии. Как вы считаете, что является главным мотиватором участия молодёжи в текущем движении сопротивления в Грузии? Что стало причиной столь значительного поворота в политическом сознании молодых участников сегодняшних протестов?

У нового поколения есть новый опыт и идеи. Это поколение, которое вышло на улицы в начале лета, не испытало влияния России. Они не знают русского языка; их не интересуют культурные достижения северного соседа или его исторические отношения с Грузией. Старшие поколения в Грузии, несмотря на их стремление к европейскому будущему, всё ещё сохраняют культурные и психологические связи с советским пониманием политической власти. Это особенно заметно в грузинской академической среде (хотя и это меняется). Думаю, Грузия впервые имеет европейское поколение. Это поколение имеет такую привязанность к Европе, которой не было у предыдущих поколений. Оно связано с европейскими тенденциями, музыкой, ценностями и идеями через интернет и социальные сети. Они также отличаются от предыдущих поколений Грузии тем, что ещё не испытали политического разочарования, поэтому они более оптимистичны.

Если подумать о популярных движениях и демократических изменениях, то часто именно студенты и молодёжь стоят во главе этих движений, особенно мирных, которые можно назвать гражданским сопротивлением. Например, «Арабская весна» 2011 года или, ещё раньше, 1980-е годы, когда Мария Корасон Акино возглавила движение «Сила народа» на Филиппинах, или когда в 2000 году в Сербии мирное движение свергло Слободана Милошевича, которое также возглавляла молодежь. Молодёжь — это фундамент этих политических движений. Махатма Ганди показал, что возможно противостоять Британской империи — угнетающие режимы могут быть побеждены массовыми протестами и гражданским неповиновением. Проблемой, конечно, является организация и руководство. Главная слабость нынешнего движения — это недостаток организационных навыков. Например, движение Майдана в 2013-2014 годах было гораздо лучше организовано, что создало своего рода параллельную украинскому правительству организационную силу.

− Большое спасибо за то, что уделили нам время и поделились своим мнением. Хотите что-нибудь добавить?

Да, это исторический момент для Грузии. На весах будущее Грузии. Но нужна осторожность. После обретения независимости в 1991 году грузинская политика полна политических спасителей, будь то Гамсахурдия, Шеварднадзе или Саакашвили, которые обещают народу изменения, подотчетность и демократию. Но народное правительство не смогло существовать. Во времена президентов Грузии правительства просто делают все возможное, чтобы сохранить власть. Народное сопротивление важно. Люди выходят на улицы, и правительства терпят неудачу. Но затем голос народа исчезает, так как вся власть передается парламенту, партиям и офису президента. В политической и экономической системе Грузии есть значительные проблемы. У вас слабые институты, которые не представляют народ. Парламент не представляет народ. Депутаты, сидящие там, сильно отличаются от большинства граждан Грузии. Система, кем бы она ни управлялась, не даёт людям возможности распоряжаться своей судьбой и своей жизнью, и это очень важная часть проблемы. Поэтому необходим некий фундаментальный пересмотр демократии, который больше не будет опираться на западные избирательные модели, а вместо этого сосредоточится на новых формах общественного участия и контроля над грузинскими политическими элитами.